Кимельфельд Дмитрий

                               Вениамину Клецелю

Амос кричал:" За око вырвут око!
Убьют всех тех, кто мочится к стене!"
Пиратский шлюп над улицей Пророков
Скользил в благоговейной тишине.
В каюте, сам торчащий, как апостроф,
Терзал Седой Корсар холстины плоть,
Команда видно дернула на остров.
А на какой? не ведает Господь!
Он ставил подпись на листе карминном,
Где называл себя Вениамином.
С рассвета вдохновенье настигая,
Музыку слушал - та ласкала слух!
Но на плече, заместо попугая,
Сидел роскошный жмеринский петух.
Петух не ел арабские лепешки,
Он был" Варяг". не сдавшийся врагу.
Вего глазу светилися окошки
И маленькие домики в снегу.
Выискивал он крошки под диваном,
Рассматривал наброски у стола,
Петух был настоящим "дон Жуаном".
Ему б любая курица дала.
На мачте улыбаясь по - самарски,
Катал луну неверный , тощий кот,
Он утащил олифные замазки
И ожидал запора и икот.
А Флибустьер? Какие там Карибы?
Он быстро кисть бросал- туда! Сюда
"Геволт, Геволт! Вопили с неба рыбы!
И сами набивались в невода!
В базарный час хасиды шли по- ротно,
Шофар нетерпеливо завывал..
А. Вечный город на его полотнах
Был сам похожим на Девятый вал!
Где синих щук, как цадиков влюбленных,
Подбрасывали к небу времена,
И жерди. для носилок похоронных.
Швыряла беспощадная волна.

Пиратствовал пират и абордажил,
Он много прожил, но немного нажил,
Каких нибудь пять тысяч сыновей..
Картин, рисунков...
Все его кровей!
Амос, Амос! На улице Пророков
И ты живешь, уставший от пороков
Еврейского кагала...
Будь здоров!
Гоняй ехидных кошек со дворов...
а. наш Корсар. зовет картину " вещью"!
И ангелы в округе рукоплещут!