Кимельфельд Дмитрий

Злодей - цыган завел шарманку,
Гоняет галок спозаранку,
И так мне тихо говорит:
"В шарманке валик есть заветный,
На нем нарезан знак запретный,
Он звуки музыки клеймит.

И звук выходит искаженный,
Он гексограммами прожженный,
Он в бесконечность погружен.
И смыслы в этой герольдике,
Как пчелы в дикой ежевике,
Жужжат и лезут на рожен."

Подумаешь, какое дело.
Нарезать валики умело
Душа ничуть не устает.
Фигляр, паяц ли крутит ручку,
Он только времени подзвучку
Своей шарманкой создает.

"Нет, эта музыка, как змейка
Вползет в аллею, где скамейка
Заветный. поцелуй хранит,
В луга, где в желтой спелой гречке,
Тебя ловили на словечке
Жуки, летевшие в зенит.

Она скользит, она витает,
Колючим сквозняком влетает,
Тревожa звоном бубенцов,
В. dома , где прошлых жизней копоть,
Где продолжают двери хлопать,
И ждут растаявших отцов.

Она обиды расстревожит,
И все объятья подытожит,
По всем сусекам поскребет!
Ей никого из нас не жалко,
Клюет минувшее, как галка,
И стариков не узнает.

"А ну, цыган, вали отсюда,
Где твоя злая халабуда?
Кончай мотив перевирать!"
"Да? а с музыкой, что случится?
Она не может отучится
Крупу судеб перебирать.

Она не может отучится,
Она не может отлучиться,
И я уйду и ты уйдешь.
И все цыгане передохнут,
И даже реки пересохнут,
А ей управы не найдешь.