1
Ибо в воздухе пахнет железом. Ибо входит в купальни война. Ибо ищет молельни протезом Отболевшая в пришлых вина.
Ноздри внемлют, да время не видит, И авгурам бы птиц потрошть, Но нельзя в правоте и обиде Долгосрочную правду решить.
Ибо час – колдовать над железом. Ибо нюхает воздух война. И в потливые двери к ликбезам – Та и эта – стучится страна.
2
В толчее вековой нелюдимость – В рукаве не имеющим рта, Подъяремная необходимость, Ременная любви правота.
Повторяю же снова, что рта нет У зажмуренно-ноющих мин. Все равно никогда не настанет Запоздалый судейский помин.
Все равно родовую обиду Заедать шерстяным рукавом, По Левантам, Чечням и Колхидам Проревев сквозь подручный ревком.
По генштабам, по вспоротым птицам, По заедам в колючей шерсти. Амуницией грозных традиций Над глазницами родин трясти.
3
Над границами родин-уродин, Над ресницами родин-цариц, Если только настанет Господень Час для читки судейских страниц. И смешно заповедное братство, Ибо глины от плоти не сбыть, И посредством лишь рукоприкладства Можно правду земную лепить.
Мир лишь на слово сладкое падок, Равновеся бурду матерщин. Составитель обещанных радуг – Прожектер, паникер, мещанин!
Ибо даль закадычная гола. Ибо сушу купает война. И вернется разведочный голубь, Ибо трюмная пища темна.
|