Гребенюк Павел

Когда в проекторе кончается кинопленка
(понимаешь, Эльза, рвется всегда, где тонко)
в зале шум свист и прочие атрибуты
нарастающего скандала - томительные минуты.
(зрителя обидели, как ребенка)

А ведь было так клёво хрустеть попкорном,
Наблюдая драму, триллер и мягкое порно.
Пить колючий спрайт из пластиковых бутылок,
Углекислым газом соседу дыша в затылок.
Белое было белым, а черное – чёрным.

А теперь застывший экран бессловно
всматривается в каждого почти любовно.
И от этого пронизывающего слепого взгляда
На душе становится неспокойно.
Никуда не спрячешься – вот досада!

Пауза затянулась и кажется неуместной.
Публика сатанеет, ёрзая в мягких креслах.
Кто-то шарит по стенам, ища выключатель.
Кто-то выражается не для печати.
(Тут вам очаг культуры, а не воскресная месса!).

Но механик что-то уже наладил,
Хоть казалось, - на нас он забил давно.
Поднимаешь глаза, предвкушая радость,
Ну а там… Другое кино!