Архив

                   Владимиру Семенову и Виктору Кривуле

Когда беспечный май ходил гулять по скверу,
Крещатик окал на приезжих, хмуря бровь,
Мы выпивали за надежду и за веру,
И, черт возьми меня, конечно, за любовь.

А небо было того самого колора,
Когда из сумерек ваялся вечерок,
И уносили огоньки фуникулера
Майн либер фройлен на сольфеджио урок…

Ах, Боже мой, ах, что за наваждение, –
Какой-то день рождения,
Какие-то туда-сюда хождения,
Багряных роз охапка...
И все же из тумана прорывается,
В душе моей взрывается
То самое, что странно называется –
Ну, скажем, Бессарабка.

Блик лунной дольки на Софиевском соборе,
Хрущей гуденье над нескошенной травой,
И время таяло в черешневом растворе,
Как позабытый и ненужный постовой.

Мы разливали на церковной белой тверди,
Счастливый глаз был, как алмаз и ватерпас!
Но все грядущие разлуки, боли, смерти
Уже сидели на заборе сзади нас…

Ах, Боже мой, ах, что за наваждение, –
Какой то день рождения,
Какие то туда-сюда хождения,
Пробоина сквозная...
И все же из тумана прорывается,
В душе моей взрывается
То самое, что странно называется –
Ну, скажем, Прорезная.

По Физкультурной проезжала поливалка,
И чья-то мама куру шпарила в окне.
А мне в далеком далеке чуть было жалко,
Что майне фройлен не скучает обо мне.

Ветра лупили тополиную перину,
И новый день был глуповат, как карнавал.
Но он не портил ту чудесную картину,
Которую я спьяну вам нарисовал.

Примечание: Есть вариант музыки у автора стихов Дмитрия Кимельфельда.